Сначала был сюжет на первом канале.

Репортер: Когда в восемьдесят девятом толпа в соседнем квартале громила здание “Штази”, министерства госбезопасности бывшей ГДР, другая колонна шла сюда. Среди них был и Фолькер Гец.

Фолькер Гец, свидетель штурма:В Штази был страшный погром, люди переворачивали сейфы, жгли досье и фотографии, все искали папки с осведомителями. Решили, что надо идти к русским, брать их архив.

Репортер: Толпа окружила здание и кто-то позвонил в дверь флигеля. Вот она, ее с тех пор и не красили.Но ни в дом, ни даже во двор никто не вошел. На пути демонстрантов вдруг появился светловолосый сотрудник с пистолетом в руках. Он спокойно оглядел толпу, поздоровался и на хорошем немецком сказал – это советская территория, и вы стоите на нашей границе. И я говорю серьезно– я буду стрелять в ее нарушителей.

Фолькер Гец, свидетель штурма:Он так спокойно и уверенно это сказал, что люди постояли, покричали, а потом стали расходиться. Все ожидали стрельбы, драки, но только не этого. Потом мы узнали, что этот сотрудник стал вашим Президентом.

Потом Марина Литвинович и Лев Рубинштейн.

Мои пять копеек:

…
люди постояли, покричали, а потом стали расходиться. Наметившееся было сияние слегка мигнуло и исчезло.

– Не тянет, – поморщился ТотКогоНельзяРисовать.
– Ага, не тянет, – кивнул белобородый, слегка поправляя нимб.
– Тогда может возьмешь его наместником цезаря? Куда-нибудь в Месопотамию. Там нефти много, – рассеянно предложил Локи.
“Причем тут нефть?” – подумал белобородый, но вслух произнес:
– Лучше к тебе, Один. У тебя там тоже нефти много.
“Нефть?” – в свою очередь удивленно подумал Один и отрицательно покачал головой:
– Я еще с художником не разобрался.
– А хотите я возьму? – спросил Перун. – Он у меня начальником тайной полиции будет.
Все согласно закивали головами:
– И правда, возьми. И место подходящее. И родился рядом.

Потом они узнали, что этот сотрудник стал Президентом. Но при чем тут нефть они так и не поняли.